- Тэк-с, тэк-с, тэк-с. И вновь спираль сделала свой виток.
Маккой. Зверь. Плохой Зверь. Столько магии. Столько темной магии... Причем его магии. Вернее, магии его родного измерения. Как, зачем, почему - эти вопросы не волновали доблестного Терренса Байрона Девятого, которого так подло заключили в ловушку. Его тень и он сам были взаимосвязаны, инь - янь и прочая дрянь, и Маккой это знал. А ещё знал, что тень Повелителя Теней (простите за каламбур) невероятно ценна, и поэтому убивать Герцога Кроликов Хэнк не стал.
Ловушка. Что это была за ловушка такая? Кристаллические стены, пол, потолок... Только кристалл чёрный и как живой... Ну да, конечно, это же камень теней. Старый второй историк, специализировавшийся на магии, посвятил этому камню целых десять минут своей скууучной лекции и Терри запомнил эту информацию потому, что в Другом Авалоне, в общем в подобных местах, держали очень опасных преступников, а очень опасные преступники - это всегда интересно, поэтому Терри и запомнил эту информацию. Выбраться из камней теней можно было только в двух случаях: тебе вытащит либо кто-нибудь виз внешнего мира (по большей части - это именно те, кто и засунул тебя сюда), либо же надо быть действительно мощным магом... уровня так-эдак Верховного Волшебника. К сожалению, Терри не был не Верховным ни Волшебником. Тлен, тоска, безысходность. А ещё тут был кое-кто помимо него.
- Рогатый придворный волшебник предательски захватил тебя, пока ты мылся в душе? - седовласый мужчина, в котором угадывались знакомые черты, ухмыльнулся при взгляде на Терри.
- Не так интересно. В постели. - несмотря на то, что Терренс хоть и был захвачен в плен и находился в "темнице" один на один с субъектом намного старше себя, да ещё без магии и Найджела (несмотря на свой отвратительный характер, кролик был именно тем, с кем нестрашно находиться в плену даже с субъектами намного тебя старше), страха не было. По счастью, Герцог не слышал про те страшные дела, что субъекты старше его творят с мальчиками в "темницах". - И мне не идут эти цвета. Борода-то колется?
- О да. Но можно потерпеть, даже несмотря на постоянное жужжание нашей дражайшей женушки. - мужчина расплылся в самодовольной улыбке.
...
...
Да, это был Терренс Байрон Девятый. Из будущего. Вернее...
- Я только твоя частичка, Терри. Вернее, частичка твоей альтернативной версии, потому что... - самое время для длинной истории. Ладно, она будет не настолько длинной и она не будет раскрывать всех деталей сюжета, так что вы можете читать её спокойно. Даже носовые платки не понадобятся.
Неизвестно, когда началась это спираль, но общий сценарий пьесы был таковым: Терренс Байрон Девятый всякий раз был захвачен Темным Зверем в ловушку в камень теней, где встречался... с самим собой из будущего. Вернее, как было сказано ранее, с частичкой самого себя из все того же будущего. А все почему? А все потому что Зверь, когда захватывает молодого Терренса Байрона Девятого в эту ловушку, он делает это во второй раз. В первый он это проделывает уже в Другом Авалоне (или в Авалоне обычном? Ох уж эти игры со временем!) со взрослым Терренсом Байроном Девятым, для которого это заключение является... вторым. И он знает про то, что в дальнейшем Зверь отправится в прошлое и захватит его молодую версию в плен, поэтому, прежде чем вырваться из ловушки, взрослый оставляет частичку своей души в камне, которая поможет его молодой версии.
Однако не забудьте про "спираль" и "твоя альтернативная версия". Почему? Потому что зная, что произойдет в будущем, молодой Терри мало-помалу меняет развитие событий, слегка нарушая законы пространства-времени. Поэтому каждый раз перед молодым Терри предстает разная версия его будущего. Учитывая, что ещё во всем этом замешана магия...
- Надеюсь, ты понял это? Хотя... Зачем я это спрашиваю, ведь знаю же, что понял. - закончив распинаться про хитросплетения, Терри-будущий почесал свою бороду. Один из плюсов того, чтобы иметь бороду - это когда нужно убить время, почесать её. А ещё Джине нравилось, когда он щекотал её... там. - Каждый раз я пытался изменить ход будущего. Для этого мне требовалась магия, а для магии - источник, из которого я мог бы её подпитывать. Помнишь, что говорили нам про самый лучший источник?
- Лучший источник - это эмоции. - монотонно проговорил Терри, с содроганием вспоминая те жуткие моменты, когда в него силой вдалбливали знания.
- Да! Смелость, храбрость, воля, надежда, гнев, страх, жадность, любовь... Черт, что-то это мне напоминает. Светопредставление? - Старший Терри вдруг исказил бровь, что-то вспоминая. Затем мотнул головой и вернулся обратно к разговору. - Только самые сильные маги могут питаться от них, от эмоций всего сущего. Каждый раз я со своими "друзьями" проводил ритуал, в котором выбирал эмоцию, от которой "подпитывался", и каждый раз, когда меня пленял Зверь, оставлял тут свою частичку, с которой в дальнейшем соединялась моя "молодая" версия... в данном случае ты. Частичка, но не те самые эмоции, от которых я подпитывался, а те, которые должен попробовать в дальнейшем. Почему так?
- Потому что не все эмоции подходят.
- Именно! Какой же я умный! Просто невероятно, а ведь когда-то сам говорил те самые слова, что говоришь сейчас ты, а сам слушал те самые слова, что сейчас говорю я. - он покрутил свой шест в руках. - Смелость, надежда, воля, гнев, страх, жадность, любовь... Видишь ли, моя молодая версия... Были перепробованы все варианты, в конце оставался только разум. Ктоторый в общем-то и не эмоция в чистом виде. Не удивительно, что никто из... нас... так и не догадался! Когда-то Кроличий Герцог, Терренс Байрон Девятый Любвеобильный, получивший свое прозвище от Кроличьего Герцога Терренса Байрона Девятого Гневного, объявил меня, Кроличьего Герцога Терренса Байрона Девятого, Умным. И наделил разумом. Которая была последней эмоцией из тех, что перепробовали ранее.
- И? - заинтересованный словами своего будущего я, Терри подвинулся поближе к Терренсу.
- Что ж... Слишком слаб "разум" для подпитки сил. Это был эпический провал в нашей Логике, но...
- Но? - не унимался Герцог.
- Другие, предшествующие нам, Герцоги были слишком слабы или же наоборот - слишком сильны. Никак не получалось радикально изменить то, что произойдет в будущем. И... Знаешь, Кроличьему Герцогу Терренсу Байрону Девятому Волевому нужно было сразу же дать своему "преемнику" "разум", а не плодить всю эту братию, потому что благодаря повышенному интеллекту до меня дошло, что мы забыли. Что несет в себе весь эмоциональный спектр разом, а так же, одновременно, сдерживает всю эту силу? Готов получить ответ?
Он замолчал, нагнетая атмосферу, отчего от нетерпения молодой Терри ущипнул его за ляжку.
- Ай, ай! Безумец, щипать самого себя! Безумие... Безумие!
- Что "безумие"?
- Безумие! Именно "безумие" является тем самым элементом, что будет идеально питать твои силы! Безумие! Ярость берсерка, безрассудство храбрых, алогичность, абсурдность - все то, что присутствует в каждом из живых существ и не только, то, чего много и чего мало, то, что нам нужно! Безумие - пытаться изменить предначертанное! Безумие - сопротивляться судьбе! Безумие - идти против превосходящих врагов и побеждать! Безумие!
Терренс резко встал. Посох из его рук исчез, вместо этого в его руках мелькнул расписной нож. Терри не успел опомниться, как этот же нож воткнулся в его живот.
- Безумие! Я, Кроличий Герцог Терренс Байрон Девятый Умный, нарекаю тебя, Кроличьего Герцога Терренса Байрона Девятого, БЕЗУМНЫМ!
Боли не было. Наоборот, Терри чувствовал небывалый прилив сил. Он опустил взгляд на нож и видел, как свет льется по нему, видел, как его будущее "я" превращается в этот самый свет и перетекает в него, даря ему силы... И освобождая из той ловушки, в которую заключил его Зверь!

... И этот кто-то - тот, чье имя предпочитают лишний раз не называть, боясь таким образом привлечь к своей персоне ненужное внимание. Тот, кто прекрасно помнил восхождение на престол Тритона, помнил все его "великие" деяния и знал их горькую цену. Тот, кто когда-то был его соратником, а затем превратился в злейшего врага Атлантики (по крайней мере, по мнению самих жителей Атлантики, поскольку таковым себя не считал и вообще не был заинтересован в таком формате власти). 
Морской ведьмак Азул.
Он никогда не любил жизнь в столице и часто проходящие в ней шумные праздники по поводу и без, а изгнание из Атлантики было на руку - не нужно было лебезить перед всеми и делать вид, что не слышит никаких шепотков и неприятных прозвищ за своей спиной. И не только в этом плане - здесь есть возможность раздобыть ингридиенты для зелий, которых не найти в столице (потому что некоторые ингридиенты могут как исцелить, так и убить, мгновенно или медленно и мучительно, всё зависит от дозировки и правильного их сочетания, с чем у легкомысленных русалов большие проблемы), есть возможность спокойно отправляться в дальние странствия и налаживать связи с другими подводными царствами, есть, в конце концов, возможность спокойно изучать магию, которой Тритон на самом деле очень боялся и не желал ничего о ней слышать (хотя о некоторых законах магии ему всё же знать следовало бы, чтобы не попасть впросак, владелец магического артефакта, как никак).
Однако осьминог продолжал следить за тем, что творится на родине. Время шло, и становилось понятно, что пока что ничего хорошего Атлантике не светит - политика Тритона была направлена на русалов, но не на остальных обитателей морей, которые и слова против сказать не могли, здраво опасаясь за свою благополучие и благополучие своих близких, шесть дочерей царя не отличались умом и сообразительностью, а единственный сын его, Арон, не горел желанием наследовать отцу и мечтал о странствиях и приключениях.
Хотя, может, это и к лучшему. И в целом этот мальчишка был больше похож на свою покойную мать, которая пользовалась гораздо большим уважением, нежели даже правитель Атлантики. И внешность та же, и сердце такое же доброе, даже жаль, что его участь незавидна - либо марионеткой в руках отца станет, по стопам его пойдет, либо обозлится на весь мир и станет творить черное. Хотя потенциал у него хороший, шансов стать достойным своего будущего статуса у него больше, чем у кого-либо из его окружения... В общем, аловолосый русал стал тем, кому отшельник симпатизировал (и даже больше, но в этом ни за что не признается, даже самому себе). И за ходом его жизни следил крайне внимательно, потому был в курсе практически всех его приключений. Только сегодня расставил свои приоритеты иначе и решил понаблюдать за мальчишкой попозже, когда со всеми своими делами разберется.
Однако у судьбы были свои планы на этот день. Первыми в его довольно просторной, но мрачной пещере появились мурены, Флотсам и Джетсам, которые прицепились к нему много лет тому назад и которых по какой-то причине прогнять не стал - то ли потому, что им есть ход в Атлантику и, как следствие, они могут собирать все последние новости и слухи, то ли потому, что эти змеи подколодные скрашивали его жизнь вдали от морского общества.
- Хоссссссяин, а у насссссс госсссссти, - пропели его помощники, подплыв ближе и таки напросившись на поглаживание по голове одного и почесывание под подбородком другого. "Как небольшие мурлыкающие комки шерсти у глупых наземников, ей богу".
- И кто же эти гости? - скучающе спросил колдун, поскольку не рассчитывал на что-то экстраординарное.
- А вы сссссами поссссмотрите... - а вот это уже заставило заметно поднапрячься. Нет, ну кто же мог явиться в пещеру "величайшего темного колдуна", чтобы мурены выглядели такими довольными? Разве что сам Тритон или кто-то из его детишек.
Кто-то...
Голову осенила догадка, подтвердившаяся, когда осьминог обернулся и увидел того, за кем всё это время усиленно наблюдал. Тем не менее, несмотря на своё искреннее удивление, он не потерял самообладания и в привычной манере обратился к юноше, медленно двигаясь к нему навстречу:
- Ба, кого я вижу! Его Высочество собственной персоной! Рад наконец-то встретиться с Вами лично. Или можно на "ты"? - остановившись напротив, он осторожно поцеловал тыльную сторону чужой ладони и, отпустив её, усмехнулся, - Что же привело столь высокопоставленную особу в мою обитель?

Говорят, королей выбирают небеса. С облаков сходит ангел, освещая мир своими крыльями и целует новорожденного принца в макушку, благословляя того на правление. Бред. Годрик с радостью бы вывел на площадь каждого религиозного фанатика, который считал, что власть дарует какой-то там бородатый старик, сидя в своем аккуратном саду и беззаботно жуя яблоки. Нет, корону водружают на голову только предварительно искупав ту в крови каждого сукина сына, какой только посмел рыпаться на верховную власть.
И уж точно дело было не в религии. Боги, дьяволы, чудовища - это все преходящее. Опилки в хлебе для черни. Поэтому-то он принял богословие без особых раздумий. Учение единого бога пользовалось исключительной популярностью у крестьян, так как обещало лишенным всего сладкую жизнь по ту сторону врат смерти. Всем и каждому, никто не уйдет обиженным. Достаточно лишь верить. И никаких вам загадочных ритуалов и поклонения единичным избранным, которых их дикие боги наделили своим гласом. Сам же Годрик никогда не видел проблемы в язычниках. По своему опыту он знал, что даже самого внеземного вида жрицы убивались лишь слегка тяжелее их заурядных прихожан. Но времена меняются и необходимо двигаться вслед за ним. Почитатели старых богов сделали свой выбор и скоро станут историей.
Короля отвлек звон маленьких колокольчиков, какими были украшены богатые одежды советника. Ориентируясь на легкий, почти невесомый звук, Годрик всегда мог понять, что старый плут просочился в пространство за широкой спинкой трона и ждет, пока хозяин наклонит голову, дабы прошептать тому на ухо последние новости.
— Ваше высочество, принца все еще лихорадит, — вполголоса пробормотал старик.
Легкое движение руки и советник испаряется, но колокольчики слышны еще несколько секунд. Годрик устало трет глаза, надеясь, что как только он вновь их откроет, все тревоги и печали мгновенно уйдут. Глупо, но в такие времена верить во что-нибудь жизненно необходимо. Почему же тебя нет рядом, Изабель? Уж женская мудрость дочери северного императора нашла бы выход из этой ситуации. Прошло три года, а ему до сих пор приходилось одергивать себя, не позволяя голове в такие моменты поворачиваться налево, ожидая увидеть добрую понимающую улыбку его королевы.
Звон колокольчиков выдернул Годрика из размышлений, заставив того еле заметно вздрогнуть. Надо бы повесить на него звенелки покрупнее.
— Что на этот раз, Рих? — в этот раз он наклонился быстрее, чем советник приблизился, чтобы скрыть свое секундное замешательство.
Ничего особенного, просто напоминание о том, что аудиенции просит посол и сидевшая у него на поводке интересная личность, которую так искал Годрик. Два звонких удара пальцами о подлокотник трона послужили сигналом распахнуть широкие дубовые двери и пустить внутрь гостей.
Подперев подбородок кулаком, Годрик молча наблюдал за девушкой. Далеко не каждый день представляется возможность увидеть жрицу-лису. Редкая удача, рассказы о которой простолюдины передают из поколения в поколение. Королю на своем веку довелось повидать целых трех. Четвертая же сейчас стояла перед ним в цепях и клялась в вечной верности короне. Чушь. Скорее он поверит в летающих свиней, чем в покорную жрицу, храм которой разрушили, а саму ее в цепях протащили через полцарства на глазах у бывшей паствы. Стоит дать той хоть каплю свободы и наверняка полетят головы. К счастью, Годрик умел укрощать таких зверей.
Поднявшись с трона, он схватил прислоненный к тому меч. Богатые ножны в свете свечей бросали золотые блики на закопченый пол, пока король волочил их за собой. Дорогая игрушка, вовсе не соответствующая тому клинку, что покоился внутри. Сталь, омытая кровью и испещренная десятками мелких зазубрин. Меч, как и король, не спустился с небес. Он был выкован в огне.
Приблизившись вплотную к жрице, он жестом пресек всяческие возражения со стороны послов.
— Снять цепи, — рявкнул Годрик, перекрывая своим голосом обеспокоенные восклицания стражи, — живо!
Было видно, что солдаты дрожат при мысли о том, что владеющая магией ловкая лисица вот-вот окажется рядом с ними без всякого магического железа на руках, но гнева короля они страшились больше. Осторожно скинув кандалы, стражники отпрыгнули в стороны, на всякий случай выставив пики вперед.
— Слушай сюда, Таллис Адаар, — подойдя практически вплотную, Годрик смог разглядеть, насколько же она действительно хрупка. На две головы ниже его и почти втрое уже в плечах. Конечно, внешность бывает обманчива, а потому король поглаживал рукоять меча, который был готов в любой момент покинуть ножны и прервать жизнь жрицы, — я не намерен держать тебя, как домашнюю зверушку. Поможешь моему сыну и ты свободна. Но учти, если выкинешь что-нибудь глупое, то я лично отсеку твою голову.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀❝ только представь, что видят мечты, когда разбиваешь их ты. ❞
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤкажется, элоди ненавидит чужие улыбки. изогнутые линии губ, выделяющиеся ямочки на щеках — все это фальшь, немного театральный жест продавца-консультанта в магазине. она знала, что за весельем и усмешкой всегда прячется жестокость. и в тот момент, когда габриэль повернулся к ней, сверкая глазами от наглости, девочка не удержалась и отшатнулась, чтобы снова прильнуть, как мотылек, летящий на огонь свечи.
ㅤㅤㅤㅤберджесс так не хватало внимания и щемящей нежности. ей просто хотелось быть кому-то нужной, ей просто хотелось, чтобы у нее была другая, — любящая! — семья. в этот момент элоди всей душой желала, чтобы к ней пришла госпожа канцлер и забрала ее из этого ужасного места. девушка немного нервно обняла себя. эль неизменно делала так в особые минуты нужды, но это не помогало. она представляла лица. например, майло. наверное, лавлейс уже все знает.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤей хотелось расплакаться прямо на глазах диора. ох, наверняка, габриэль бы получил удовольствие от ее слез! она смутно помнила, как видела юношу на одной из многочисленных вечеринок, которые любил устраивать отец в честь новых приобретений или удачных сделок семьи берджесс. нужно ли говорить, что максимум, что получала элоди на день рождения, праздник, который был только ее, это дорогой подарок и красивый, но невкусный торт? нужно ли говорить, что в одно из таких торжеств, эль ходила с синяком на глазу, который был очень похож на чернослив, неумело замаскированным под смоки айс? видел ли ее габриэль, обратил ли внимание? может, он помнит ее до сих пор?
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤможет, ненавидит ее?
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤна помощь пришла пустота, которая неизменно ее обволакивала, хватала за руку и уводила куда-то вглубь себя, подальше от враждебности мира. элоди понадобилось всего несколько судорожных вдохов, чтобы позволить поддаться этому чувству. теперь ей было легче, теперь было хорошо. она видела себя со стороны, было точно кукла, которыми играют маленькие девочки лет десяти. и вот фигурка берджесс разговаривала с такой же фигуркой габриэля.
ㅤㅤㅤㅤ{ все ненастоящее, все выдумка. это ночной кошмар. все люди — манекены. это как в «матрице», да? ущипните меня, кто-нибудь, помогите!!! }
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤдурной сон, из которого нельзя выбраться.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤв груди и горле все горело синим пламенем, и из-за этого тяжелого ощущения было сложно дышать. она хотела, чтобы габриэль заметил. подошел к ней, прижал к себе, как бывало в фильмах, и погладил по волосам, нежно и осторожно, словно боялся спугнуть. элоди хотелось, чтобы хотя бы одна душа в этом мире относилась к ней с добротой и была всегда рядом. а иначе…
ㅤㅤㅤㅤвзгляд снова опустился на исполосованные руки юноши. берджесс понимала, что откровенно пялится на шрамы, но не могла ничего с собой поделать. интересно, планировал ли диор свои попытки? почему у него не вышло? судя по характеру линий, по тому какие рваные следы остались на светлой коже парня, он очень старался умереть. так что же пошло не так? были ли у габриэля люди, которые его любили? элоди немного завидовала ему. у диора была та решимость, которой так не хватало девушке.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤберджесс лежит на холодном полу, как побитая кошка, кричит и воет о своей боли. она расцарапывает свои ноги и грудь ногтями, точно пытается вырвать оттуда что-то, что заставляет элоди жить. отец хватает ее за волосы, наматывая их на кулак. элоди ненавидит его, элоди снятся сны о том, где она его убивает.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤ— хватит симулировать, — рычит, а затем удар. оглушенная берджесс перестает слышать свои рыдания, но истерика не прекращается.
ㅤㅤㅤㅤ— это что? — доносится сквозь пелену, когда слух начинает постепенно возвращаться к элоди. — я кого спрашиваю блять?! что это?
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤон видит карту ее страданий: ожоги от сигарет, неуверенные шрамы от канцелярского ножа, который эль не выдержала и разломала на мелкие металлические крошки. чарльз берджесс, видимо, не знает, что мама вытаскивала таблетки изо рта элоди.
ㅤㅤㅤㅤпо лицу отца прошла гримаса отвращения. с презрением он отталкивает от себя дочь, поднимается и смотрит на нее сверху вниз.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤ— убей себя. ты меня позоришь.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤэлоди берджесс глубоко несчастна и, глядя сейчас на габриэля, ловит флэшбеки.
его смех похож на хрип.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤэлоди все-таки плачет. но теперь говорит другое.
ㅤㅤㅤㅤ— можешь остаться.
ㅤㅤㅤㅤ
ㅤㅤㅤㅤи ей похер на реакцию диора , но она садится на пол и прижимается лбом к его ноге.
ㅤㅤㅤㅤ˝он меня пнет,˝ — думает. попытки притворяться, что все хорошо, проваливаются, но медсестры еще не заметили. ей нужно встать, чтобы не забрали, но все, что хочет сейчас элоди, это кричать.